В системе «Истинного гримуара» Астарот — один из трех верховных духов, разделяющий власть с Люцифером и Бельзебутом. Люцифер правит Европой, Бельзебут — Африкой, а Астарот — обеими Америками. В «традиционных» системах демонологии Астарот часто предстает в мужском облике. Это обстоятельство мы рассмотрим позже, а пока что примем положение о том, что Астарот — дух женского пола, подобный, если не тождественный, языческой богине ханаанитян и других народов, известной под именем «Астарта» и тесно связанной с Венерой и Луной.
Будем иметь в виду, что гримуары — это не только наследники более древних магических традиций, но и самостоятельные магические системы в своем праве. Они по определению неполны, и понять их по-настоящему невозможно без дополнительных исследований и терпеливых экспериментов. Несмотря на все их недостатки и многочисленные неточности, вносить в них изменения не стоит, если вы еще не обрели достаточно глубокого понимания и набрались практического опыта. Иначе результаты могут только ухудшиться. Расхождения между гримуарами, равно как и описанный здесь подход, — это плоды более непосредственного и личного понимания природы духов, с которыми авторы гримуаров и настоящей книги сталкивались в процессе работы. Кроме того, мой подход во многом опирается на аналогии между «классической» гримуарной магией и более древними системами, практиковавшимися задолго до Средневековья.
Заместители Астарот в «Истинном гримуаре» — духи Саргатанас и Небирос, которым, в свою очередь, подчинено множество других духов, особенно Небиросу. Помимо этих важных иерархических отношений Астарот связана еще с одним (причем — одним-единственным) духом «Истинного гримуара» — с самим Императором Люцифером. И надо отметить, что такой связью не может похвастаться ни один из прочих духов. Подобно взаимосвязям между некоторыми другими духами «Истинного гримуара», эти отношения строятся не на власти и подчинении, а на родстве. И эти узы родства особенно значимы в свете того, что они соединяют двух верховных духов, — а это влечет за собой многочисленные важные последствия.
Люцифер — это высший владыка всех духов, и непосредственно к нему обращаются редко. Но Астарот связана с ним родством и сама по себе занимает важное место в иерархии, поэтому она — идеальный верховный дух для обращений в ходе магической работы. Получить к ней доступ гораздо легче, чем к остальным двум предводителям, а ее тесная связь с Императором может принести заклинателю большую пользу. Помимо отношений со Скирлином, которые должен установить каждый маг, работающий по системе «Истинного гримуара», весьма желательно заручиться также поддержкой Астарот, поскольку та способна обеспечить магу благосклонность самого Люцифера. Кроме того, в силу родственной близости между двумя этими вождями духов сама Астарот может наделить мага многими из благ, которые традиционно дарует Люцифер. И, наконец, работать с ней гораздо проще, чем с Бельзебутом — духом, по характеру более суровым и не столь снисходительным к ошибкам в ритуальной процедуре.
Силы и способности Астарот.
Согласно «Гримуару Гонория», Астарот помогает магу обрести милость великих и могущественных людей. Это согласуется с представлением о связи Астарты со звездой Сириус, которая, по древней астрологической традиции, наделяет рожденных под ее влиянием теми же дарами, что и сама Астарта. Согласно Вейеру, Реджинальду Скоту и «Гоэтии», Астарот может правдиво отвечать на вопросы обо всех событиях прошлого, настоящего и будущего и открывать любые тайны. Согласно «Гримуару Армаделя» и более общим упоминаниям в трех предыдущих источниках, Астарот может также поведать все подробности о Падении Ангелов и о том, как они жили до Падения, об их сотворении, происхождении их имен и так далее.
Из астрологических явлений с Астарот особенно тесно связаны новолуния, а также восьмилетние циклы соединений Солнца и Венеры, в ходе которых точки конъюнкций образуют прямые и перевернутые пентаграммы. Кроме того, Астарот ассоциируется с некоторыми звездами, прежде всего — с вышеупомянутым Сириусом (13°57' Рака), альфой созвездия Большого Пса. С этой звездой издавна связывалось множество мифов и традиций церемониальной магии. В Древнем Египте, Персии, Греции и Риме действовали храмы и святилища Сириуса. Драгоценный камень, соотносившийся с этой звездой, — берилл, камень моря. Растения Сириуса — казачий можжевельник, полынь обыкновенная и горлец. В животном царстве ему соответствует змеиный язык. Магический образ — пес и юная дева (Анубис и богиня Сотис). В астрологии эта звезда связывается с удачей, гордостью, богатством, честолюбием, доброй славой, известностью, почестями и интересом к оккультизму, а также с собачьими укусами. При магическом использовании она может сделать человека более честным и добросовестным, даровать ему благорасположение других людей и воздушных духов, а также сделать его миротворцем, посредником между враждующими королями, князьями и вообще всякими людьми, нуждающимися в примирении. Соединение восходящего Сириуса с Марсом в натальной карте считается неблагоприятным: оно может наделить человека чрезмерным честолюбием, которое повлечет за собой несчастные случаи или покушения на его жизнь.
Кроме того, Астарот связана с Юпитером в градусе его экзальтации, 15° Рака. Положения асцендента, Луны, Юпитера и Венеры в этом градусе весьма могущественны, и можно использовать их для работы под ее покровительством. Также с ней ассоциируются две главные звезды Близнецов — Кастор (18° Рака) и Поллукс (21° Рака). С ними лучше работать тогда, когда Кастор уже поднялся над горизонтом, а Поллукс — еще нет.
И, наконец, еще одна звезда Астарот — Процион (24°24' Рака), альфа Малого Пса. Камень этой звезды — агат, растения — бархатцы и болотная мята. Ее магический образ — петух или три девы (образ Гекаты Триформис). Посредством магической работы с этой звездой можно снискать милости богов, духов и людей; кроме того, Процион защищает от злых чар и помогает сохранить здоровье.
Астарот на Ближнем Востоке и в Египте.
История Астарот в странах на Ближнего Востока и в Египте длинна и сложна. Она охватывает целые тысячелетия, множество географических регионов и несколько языковых групп, не говоря уже о широчайшем спектре ролей. Уже одна из древнейших ее ипостасей, шумерская Инанна, именовалась многоликой богиней. Кроме того, у нее множество синкретических связей: с одними богинями она отождествлялась, других — вобрала в себя, третьи, наоборот, ассимилировали ее характерные свойства. Полностью распутать здесь этот клубок нам, разумеется, не удастся. Но в целях нашего исследования достаточно проследить основную линию развития этой богини — от Древнего Шумера до Египта эпохи Птолемеев — и выделить самые важные из ее ролей.
Начнем с шумерской Инанны. В основной своей функции Инанна была богиней плодородия — в первую очередь, вероятно, плодородия финиковых пальм, но также домашнего скота (как источника шерсти и мяса) и злаков. Одним из основных ее символов в связи с этой ролью был столб ворот житницы. В день урожая Инанна сочеталась браком со своим возлюбленным Думузи — умирающим и воскресающим богом, типичным для многих культов плодородия. Кроме того, Инанна исполняла и некоторые другие важные функции — например, ей поклонялись как богине грозы, бури и дождя. Главный ее атрибут в этом качестве (как и у других божеств бури) — лев. Инанна едет на колеснице, запряженной семью львами, или верхом на льве, а иногда сама принимает облик львицы. В одном из мифов она заимствует и другое животное, связанное с богами-громовниками, — Небесного Быка (рев обоих этих животных ассоциировался с раскатами грома). Один из ее титулов — «Инанна, великая буря небес». Эта функция связана как с ее ипостасью богини плодородия, так и с ее воинственным характером. Как олицетворение грома она «разрушает горы, дарует крылья буре». В качестве богини дождя она предстает в более кротком обличье, как подательница жизни:
Я ступаю на небеса, и дождь струится с небес,
Я ступаю на землю, и взрастают цветы и травы.
Скорее всего, именно в роли богини грозы Инанна приобрела воинственную натуру. К этой ее ипостаси восходит один из ключевых обликов Астарот — львиноголовая богиня войны; да и сама Инанна фигурирует как богиня войны уже в очень ранних мифах.
Еще одна важная роль Инанны — богиня планеты Венера одновременно и как утренней, и как вечерней звезды. Интересно то, что в этом своем качестве она каждое новолуние принимает мольбы и прошения о помощи от тех, кто попал в беду. Как Вечерняя звезда она вершит суд и отделяет правых от виноватых. Если Утренняя звезда олицетворяет деятельный труд, то Вечерняя связывается с отдыхом и развлечениями, и последняя ассоциация предопределила еще одну роль этой богини: Инанну стали почитать как священную блудницу и покровительницу блудниц, богиню музыки и танцев. А в ипостаси Утренней звезды она, опять же, ассоциировалась с войной, и любопытно, что такая символика на удивление широко распространена среди народов азиатского происхождения. В своей роли воительницы Инанна, среди прочего, вершит суд, карает преступников и несет возмездие врагам.
Все эти роли присущи также аккадской (и общесемитской) богине Иштар, с которой позднее отождествилась Инанна. Имя «Иштар» восходит через промежуточную форму «Эштар» к «Аттар», имени западносемитского бога дождя и планеты Венера как Утренней звезды. Супруга этого бога, Астарта (изначально — Аттарт, женская форма от имени «Аттар»), олицетворяла Венеру как Вечернюю звезду и тоже почиталась как покровительница дождя, а, кроме того, войны и эротической любви. Это лишь основные качества интересующей нас богини, характер которой чрезвычайно многогранен и, в то же время, удивительно единообразен во всех традициях.
В связи с этой богиней обнаруживаются и другие затруднения, разрешить которые пока что не под силу даже самым вдумчивым исследователям. Например, остается неясным, какие именно отношения связывали ее с богинями Анат и Ашерой. Здесь важно то, что основной символ Ашеры, церемониальный столб, носивший ее имя, ассоциируется также и с Астартой. Кроме того, как мы помним, и у Инанны одним из главных символов был столб. Так или иначе, под именем Астарты или Ашторет эта богиня возглавляла пантеоны финикийцев и ханаанитян, а под именем Танит почиталась как верховная богиня в Карфагене, финикийской колонии.
Трактат Плутарха «Об Исиде и Осирисе» — основной наш источник сведений о мистериях этих богов. Исследование памятников и папирусов лишь дополняет этот свод информации отдельными деталями. Основной миф широко известен, и нас в связи с ним интересует лишь несколько частностей. Когда Сет запер Осириса в сундуке и бросил этот сундук в Нил, река унесла его в море, а море вынесло на берег близ города Библ. Это был очень древний финикийский город и центр культа Таммуза, умирающего и воскресающего бога, подобного супругу Инанны, Думузи. Еще в VII веке до н.э. греки стали справлять обряды Адониса, заимствованные из этого культа; само имя «Адонис» происходит от финикийского слова «адон» — «господин».
В египетском мифе вокруг сундука с телом Осириса, который волны прибили к побережью Библа, разрослось огромное тамариндовое дерево. К тому времени, как Исида прибыла в Библ в поисках Осириса, местные жители уже срубили это дерево и сделали из него столб для дворца царицы Астарты и ее супруга Мелькарта (Мелькарт — еще одно финикийское божество, которого греки называли Небесным Гераклом). Очевидно, что эти два персонажа столь же божественны, как Исида, — по крайней мере, назвать их людьми можно не в большей степени, чем ее. Также весьма вероятно, что этот эпизод проясняет взаимосвязь между мистериями Исиды и Осириса, с одной стороны, и мистериями семитских богинь и их умирающих и воскресающих супругов — с другой. И, наконец, в названии города почти наверняка подразумевалась игра слов: изначально словом «byblos» назывались египетские папирусные болота, а из папируса, в свою очередь, делали книги (bibles). Что до тамариндового дерева, то оно упоминается в вавилонских причитаниях об умершем боге:
Тамариск, что умирает от жажды в саду,
Чья крона в поле не принесла ни одного цветка.
По одной из версий мифа, Исида так и не вернула тело Осириса в Египет: его похоронили в Библе и именно в его честь учредили праздник Адониса. Не вызывает сомнений, что египетская и семитская религии развивались в тесном взаимовлиянии. Так, например, семитские культы Астарты и Баала повлияли на египетские обряды Исиды и Осириса, а многие элементы египетского искусства, в свою очередь, были заимствованы семитскими народами для изображения богов в их обителях. Плач Астарты по Адонису или Иштар — по Таммузу мало чем отличался от плача Исиды по Осирису, как можно убедиться, обратившись к отчасти устаревшей, но все еще полезной работе Фрэзера «Золотая ветвь».
При всей своей значимости, эта параллель — далеко не единственный след, который наша богиня оставила в египетской религии и истории. По-видимому, около 1800 года до н.э. египтяне заимствовали семитскую львиноголовую богиню войны Ашторет. Под именами «Астертер» или «Астартет» она тесно ассоциировалась с боевыми конями и колесницами, применять которые на войне египтяне начали не ранее указанного времени. С тех пор ее культ процветал на протяжении всего птолемеевского периода и сохранился вплоть до начала христианской эры. Как богиню любви ее отождествляли с Хатхор или Исидой-Хатхор в одной или нескольких ее ипостасях. Засвидетельствована также важная роль шеста или столба в культе Хатхор. Как богиня войны Астертет отождествлялась с богиней Сехмет. Ее связывали с Луной и называли «хозяйкой лошадей, госпожой колесницы, обитательницей Великого Апполинополя» (т.е., египетского Бехтета или современного Эдфу, центра культа Хора Бехдетского, известного в современном оккультизме под именем «Хадит»). В мифе о борьбе между Сетом и Хором богинь Астертет и Анат отдают в жены Сету, чтобы склонить его к заключению мирного договора, выгодного для Хора. Отметим также, что супругами Сета иногда считались Таурт (самая древняя и популярная из египетских богинь-матерей) и Нефтида, мать Анубиса.
Астарта в греко-римском мире.
Как мы видим, межкультурное заимствование и взаимное отождествление богинь было весьма характерно для всего ближневосточного региона. И постепенно этот процесс набирал силу, сначала — благодаря завоеваниям Александра Македонского и в эллинистический период, а затем — вследствие расцвета Римской империи. Все чаще возникали синкретические образы; восточные религии стремительно распространялись по Европе. Астарту, Артемиду и Исиду стали отождествлять друг с другом и с другими богинями, такими как Афродита, образ которой, кстати сказать, зародился не в Греции, а на Ближнем Востоке, и которую, со своей стороны, отождествляли с Кибелой и Реей. Культ Астарты как «Сирийской богини» (SyriaDea) обрел огромную популярность по всей империи; соперничать с ней могла разве что Исида, с которой, впрочем, она тоже нередко отождествлялась. Так к началу христианской эры она превзошла всех богинь; но с приходом христианства начался обратный процесс, в результате которого Астарта утратила статус верховной богини и постепенно превратилась в демона сомнительного пола.
Астарот и Геката.
Тайнами глубин, огнями Банала, силой Востока и безмолвием ночи, священными обрядами Гекаты я заклинаю и призываю тебя, о дух покойного N.: повинуйся мне как господину и подчинись этим священным обрядам под страхом вечных мук и страданий: Беральд (Berald), Бероальд (Beroald), Бальбин Габ Габор Агаба (Balbin Gab Gabor Agaba)! Повелеваю тебе и заклинаю тебя: восстань, восстань!
Реджинальд Скот, «Открытие колдовства», 1665
Геката — один из важнейших персонажей в истории магии и колдовства. Изначально она была таинственной богиней олимпийского пантеона — единственной из титанов (более древних хтонических божеств), кто сохранил свою силу и статус при «новом режиме» Зевса, царя богов-олимпийцев, пришедших на смену титанам. Гекату чтили не только смертные, но и боги. Она отождествлялась с Селеной (или римской Луной) на небасах, с Артемидой (или Дианой) — на земле и с Персефоной (или Прозерпиной) — в подземном мире, Аиде, одном из прообразов христианского ада. В магических папирусах Геката тоже приравнивается к Селене, Артемиде и Персефоне (см. PGM IV.2523—2621, PGM IV.2708—2784, PGM IV.2815—2817 и др.). Как богиня, властвующая над всеми уровнями мироздания, в герметической космологии «Халдейских оракулов» она была осмыслена как Мировая Душа (прямой эквивалент Исиды как Anima Mundi в оккультизме эпохи Возрождения).
Как богиню трех миров Гекату нередко изображали трехтелой или трехголовой. В раннеклассический период головы у нее человеческие; позднее встречаются изображения Гекаты как Владычицы Зверей — с головами животных, например, льва, кобылы и собаки или вепря. В магических папирусах описываются и другие варианты: например, в PGM IV.2120—2123 у Гекаты справа — голова коровы, слева — голова собаки, а посередине — голова девы, а в в PGM IV.2881—2884 — голова козы (справа), собаки (слева), и рогатой девы (посередине). Высказывалось даже предположение, что трехглавый Кербер — это древняя животная форма Гекаты. Эту гипотезу подкрепляют варианты описания Кербера как стоглавого пса, поскольку имя Гекаты очевидно связано с греческим словом hekaton — «сто».
В связи со своей тройственностью Геката приобрела такие эпитеты, как «Дива Триформис» (трехликая богиня), «Тергемина» (тройная) и «Трицепс» (трехглавая). В жертву ей приносили собак, черных ягнят женского пола и мед; подношения оставляли на перекрестках трех дорог, откуда происходит еще один ее эпитет — Тривия (богиня трех дорог). Во многих традициях перекресток считается местом встречи двух миров — мира смертных и мира бессмертных. В благодарность за подношения Геката могла переносить вести между этими двумя мирами и даже выступать посредницей между ними, верша правосудие.
Афиняне считали ее покровительницей семьи и детей (отсюда еще один эпитет Гекаты — Куротрофа, «кормилица детей»), а также всех бедных и беззащитных. Поэтому ее статуи нередко ставили у вход в дом (среди прочего, она именовалась Лименскопой — хранительницей порога, limen, и Пропилеей — привратницей). Древнейшей формой ее изваяния, помещавшейся как на порогах, так и на перекрестках, был столб, и этот мотив, как показывают современные исследователи, сохранился и в более поздний период. На столб вешали маски богини — обычно три.
В новолуние (когда древняя Инанна, как мы помним, принимала прошения о помощи) богачи по традиции накрывали на улице столы для бедняков, а после пиршества объявляли, что Геката приняла подношения. Тогда же приносили искупительные жертвы, чтобы умилостивить богиню и испросить ее прощения за те или иные дурные дела, которые могли повредить общему благу. Это, опять-таки, напоминает судилище Инанны, на котором она отделяла правых от виноватых и выносила последним свой приговор. Геката, как мы видим, тоже вершила суд и раздавала награды и наказания. Власть ее простиралась повсюду — на суше и на море, в небесах и в подземном мире; и цари наравне с простолюдинами приписывали свое благополучие и удачу ее покровительству.
Когда Персефону, дочь Деметры, похитил Аид, Геката приняла деятельное участие в ее поисках, благодаря чему стала постоянной спутницей и наперсницей Деметры. Эта мифологическая ассоциация существенно укрепила связи Гекаты с царством мертвых, что впоследствии подорвало ее репутацию благой богини (как это обычно и происходит с хтоническими персонажами под влиянием более «цивилизованных» религий). Уже в гностическом христианском тексте «Пистис София» о ней говорится:
Третий чин именуется Геката Трехликая, и под властью ее — семьдесят два архидемона, и это они входят в людей и соблазняют их на лжесвидетельства и обманы и побуждают желать того, что им не принадлежит. Исторгнув же души сии, Геката предает их демонам своим, ей подвластным, дабы они их терзали ее темным дымом и жестоким ее огнем и причиняли им великие муки. И так проводят они сто пять лет и шесть месяцев, караемые ее жестокими карами; и начинают они распадаться и гибнуть.
В позднеязыческий период Геката превратилась в могущественную и грозную подземную богиню. Считалось, что она может высылать на землю из подземного мира всевозможных ужасающих демонов и призраков. Она стала покровительницей колдовства и злых чар, обитающей на перекрестках, кладбищах и в местах, где совершились кровавые преступления. В связи с последним можно предположить, что прежняя роль Гекаты как вершительницы правосудия объединилась с древними поверьями о душах умерших, жаждущих крови, чтобы обрести былую силу. Гекату сопровождает свита мертвецов; о ее приближении возвещает лай собак.
До того, как эта богиня выродилась в обычное «пугало», она играла важную роль в Элевсинских, Самофракийских и других мистериях благодаря своей связи с Деметрой и Персефоной. В посвящении, включавшем в себя нисхождение в Подземный мир, она вела за собой не мертвецов, а соискателя. Подобно Гермесу, она была психопомпом, душеводителем; еще один ее древний эпитет — Геката Сотерия, «спасительница». Ее факел, который впоследствии стали именовать в гримуарах «пламя Банала (Banal)», освещал соискателям таинств дорогу в подземном мире и даровал им ритуальный катарсис, посредством которого они приходили к преображению и возрождению.
«Халдейские оракулы», приписывавшиеся Зороастру, по всей вероятности имеют греко-египетское происхождение, но при этом испытали влияние халдейских зурванистов, которые, в свою очередь, черпали вдохновение в герметических источниках. В философско-магической космологии «Оракулов» роль Гекаты как божественной посредницы была развита до предела. Эта богиня изображается как носительница и подательница животворящего огня: «животворное лоно Гекаты» наполнено «пламенем, несущим Жизнь»; Геката первой принимает в Свое Неизреченное Лоно силы всего сущего и непрерывно изливает их в мир.
И поскольку она воспринимает, хранит и передает «огнь жизненосный», исходящий от первородного Божества, для посвященных она — не просто богиня жизни и продолжения рода, но и залог духовного возрождения. Следует отметить, что эта «огненная» теория тождественна той, которая изложена в «Молитве саламандр» (а, быть может, и послужила ее источником). Именно эта молитва в «Каббале Зеленой Бабочки» из «Истинного гримуара» используется для призывания Астарот. Более того, «огненную философию» «Халдейских оракулов» исповедует граф де Габалис из одноименного романа — самого раннего текста, в котором встречается «Молитва саламандр» и в котором приводится также несколько цитат из «Оракулов».
Значительная часть числовой и звездной символики гностицизма тоже восходит к вавилонской и халдейской системам, равно как и центральный мотив учения всех гностических школ — мистический брак Софии с ее небесным женихом. Прямой прообраз этого брака — союз Иштар и Таммуза, ритуально воспроизводившийся жрецом и жрицей в святилище, которое называли брачным чертогом. В шумерской и производных от нее культурах этот ритуал рассматривался как залог продолжения жизни: верили, что он обеспечивает плодородие полей и стад. Не исключено, что халдейские и вавилонские посвященные стали придавать ему и более глубокое эзотерическое значение еще до гностиков; но, так или иначе, для гностиков обряд иерогамии превратился из гаранта плодородия в залог спасения, возвращения к небесному первоисточнику жизни. Гностики-валентиниане исполняли этот ритуал 14 февраля, и интерес и почтение к нему были столь велики, что отвратить людей от празднования оказалось невозможно. Христианам пришлось изобрести святого Валентина и связать его мученическую кончину с этим днем: только так они смогли вытеснить более древнюю традицию. Таким образом, День святого Валентина — наследие гностицизма и культа Астарот, переживших многие столетия. Поразительно еще, что София — гностическое божество Мудрости — обладает рядом качеств и функций, восходящих к образам Иштар и Астарты, и далеко не последняя из этих функций — роль божественной блудницы.
Характер Астарот, сложившийся в магической традиции, во многих отношениях близок или даже тождествен характеру богини Гекаты. Следует отметить, что некоторые описания Инанны или Иштар, в которых она предстает как знатная женщина, надменная, упрямая и эгоистичная, очень далеки от образа Гекаты с ее сочувствием к бедным и беззащитным. Однако уже Астарта — заступница и защитница, вершащая справедливый суд, — обладает всеми положительными чертами Гекаты.
Две эти богини — Геката и Астарта — схожи не только по характеру и происхождению: в магии они тоже стали играть весьма схожие роли (возможно, уже в древнейший период, хотя, быть может, и позднее). Обеих часто призывали на перекрестках; обе ассоциировались с Кербером (Небиросом); обе обладали лунной природой; священными животными обеих считались лев и лошадь; наконец, символом обеих служил столб или шест.
Учитывая древние связи между Гекатой и Артемидой, с одной стороны, и Артемидой и Астартой — с другой, не удивительно, что в магической традиции Геката стала отождествляться с Астартой до такой степени, что имена их использовались как взаимозаменяемые.
В «Завещании Соломона» седьмая из Плеяд (по-видимому, Альциона) предсказывает, что причиной падения царя Соломона в конечном счете послужат «узы Артемиды». При этом в Библии (III Цар. 11:5) утверждается, что Соломон пал из-за того, что стал поклоняться Астарте, а в магических папирусах, современных «Завещанию», Артемида полностью отождествляется с Гекатой. Там же говорится о зловещих явлениях на перекрестках в связи с этой богиней, описанной в таких выражениях, которые с легкостью можно соотнести с Гекатой (например, используется один ее эпитетов — Энодия). Любопытно, что на одном из амулетов римского периода, найденном на перекрестке дорог в Остии, на одной стороне изображен царь Соломон, помешивающий варево в магическом котле, а на другой — трехтелая Геката, и обе фигуры окружены магическими символами, среди которых есть и такие, которые впоследствии встречаются в «соломоновых» гримуарах.
Некоторые современные ассоциации с древними божествами и духами весьма сомнительны, особенно в контексте магической практики, но в данном случае связь не только очень тесна, но и чрезвычайно практична — как в магическом, так и в космологическом отношении. Древние функции Гекаты без труда соотносятся с ролью Астарот в современной магии. По мере того как Геката (начиная с эпохи Возрождения) постепенно теряла былую значимость, ее функции все активнее переходили к Астарот. Обратившись еще раз к магическим папирусам, возможную аналогию с неоднозначностью гендера Астарот мы обнаружим в образе Гекаты, функционально отождествляемой с Гермесом — который, подобно ей, почитался как божество перекрестков. И в магических папирусах, и в более ранних текстах оба эти божества-вестника нередко наделяются одинаковыми атрибутами (например, Гекату изображают с кадуцеем — жезлом Гермеса). Эта особенность характерна и для греческой мифологии вообще, и для мистериальных культов (например, культа идейских дактилей), к которым восходят многие практики магических папирусов. Кроме того, в папирусах встречается имя «Гермеката» — сплав имен двух этих божеств. Таким образом, Гермес и Геката во некоторых отношениях оказывались взаимозаменяемыми, чем и может объясняться упомянутая двойственность пола. А последняя, в свою очередь, могла привнести дополнительные сложности в образ Астарот, сформировавшийся в период упадка магической традиции, когда многие изначальные представления об его прототипах были уже утрачены.
Один из таких пробелов в древней мифологии, восполнив который, мы смогли бы лучше понять интересующий нас образ, — настоятельно повторяющиеся, но неясные и фрагментарные связи Гекаты и Астарты с легендой о Персее и Андромеде. Например, Гекату называют «Персеидой» или просто «персидской», а название этого народа в греческой мифологии возводится к имени Перса, сына Персея и Андромеды. У Гесиода Геката — дочь титана по имени Перс и титаниды Астерии. С другой стороны, сохранились фрагменты египетского мифа об Астарте, которую спасает от нежеланного брака с морским чудовищем не кто иной, как свирепый и хитроумный Сет; и здесь прослеживается явственная параллель с мифом о Персее и Андромеде. Астарту нередко изображали с рыбьим хвостом (в образе русалки или сирены) и вообще тесно связывали с морской стихией.
В чем бы ни заключалась разгадка этих мифологических ребусов, гипотеза о сходстве и частичном тождестве Гекаты и Астарот оказывается исключительно плодотворной. На практике полезно рассматривать Гекату как высшую манифестацию Астарот — это значительно расширяет спектр наших магических возможностей. Можно, разумеется, просто заклинать Астарот(а) по методу, изложенному в «Истинном гримуаре»; но можно и пойти другим путем, воззвав для начала к Гекате как к божеству, а затем, отождествившись с ней, призвать себе на службу Астарот как ее ипостась.
Пол Астарот.
Мужской пол, приписанный Астарот в «Гоэтии царя Соломона», — это ошибка, восходящая, по всей очевидности, к переводам сочинений Вейера (в латинском оригинале не содержится указаний на пол; они появляются только в английском переводе, где местоимение «он» применительно к данному духу употреблено, скорее всего, чисто формально). Реджинальд Скот использовал очень некачественный список английского перевода, изобиловавший ошибками, и в результате невольно повторил эту ошибку; судя по упоминаниям об Астарте в его собственных трудах, он бы не допустил ее, если бы переводил текст с латыни самостоятельно. Из двух этих источников упомянутая ошибка перекочевала в гримуары, большинство из которых, вопреки распространенному мнению, представляют собой достаточно поздние компиляции. Впоследствии многие авторы отмечали эту ошибку; остроумный Колен де Планси даже высмеял ее, сочетав браком (или, точнее, воссоединив) Астарота-мужчину браком с финикийской богиней луны (Астартой). О тождестве двух этих образов, по-видимому, знал и Элифас Леви, который пишет в своем так называемом «Фрагменте “Ключа Соломона”»:
Предводитель, или Вожатай, этих Демонов — Аштарот (Ashtaroth) или Астарта (Astarte), нечистая Венера сирийцев, которую они представляли с головой осла быка и грудями женщины.
И, тем не менее, ошибка, проникшая во влиятельные гримуары из переводов Вейера и работы Скота, повторяется в работах все новых и новых авторов по сей день.
Однако в некоторых отношениях это не так уж важно, поскольку в изначальном историческом контексте пол ханаанских божеств тоже иногда менялся. Схожим образом, с Меркурием и Венерой соотносились как мужские, так и женские божества, олицетворявшие две ипостаси этих планет — утреннюю и вечернюю. Более того, ханаанейский Аттар, мужская форма названия планеты Венера, дала начало женской форме ее имени. Таким образом, пол Астарот/Астарота в каждом конкретном случае можно определять на основании положения Венеры относительно Солнца: мужской пол соответствует Венере, восходящей перед Солнцем, а женский — Венере, восходящей после Солнца. Впрочем, поскольку образ Астарты не всегда подразделялся на муже-женскую пару божеств, обе эти ипостаси — утренняя и вечерняя — с таким же успехом могут оказаться женскими.
Многие современные маги настаивают, что на практике Астарота-демона не следует отождествлять с Астартой-богиней. Их аргументация не всегда понятна, но, по-видимому, сводится к догмату о том, что к гримуарам следует подходить как к священным и чуть ли не богодухновенным текстам, не подлежащим никаким изменениям, — невзирая на все ошибки переводчиков, переписчиков и печатников. Но, поступая так, они сбрасывают со счетов то обстоятельство, что языческих богов отождествляли с демонами не только раннехристианские авторы (откуда и берут начало все подобные проблемы), но и серьезные оккультные исследователи, не говоря уже об обычных писателях, художниках и так далее. Например, Роберт Тернер, переведший в XVII веке многие гримуары на английский язык, попросту не отличает «дьяволов» от их языческих тезок: для него это — не приблизительные аналоги, а одни и те же персонажи. Так же поступает и Мильтон в своей эпической поэме «Потерянный рай».
Возможно, эти современные традиционалисты полагают, что с демоном лучше работать строго по методу гримуаров, а с богиней — через языческие обряды. Но на практике богини, наделенные хтоническими функциями и властью над подземным миром, часто фигурируют и в гримуарах, и в более ранних источниках, лежащих в их основе, — таких, как греческие магические папирусы. Поэтому данное разграничение, оправданное в рамках пуристического подхода к каким-либо конкретным гримуарам, оказывается совершенно безосновательным, когда речь заходит об Астарот как хтоническом или подземном божестве.
Очевидно, что предлагаемый здесь подход подразумевает некоторое отступление от традиционного гримуарного метода. Не следует забывать, что постепенная демонизация хтонической религии — это непрерывный процесс, характерный, в том числе, и для греческой, римской и семитской культур. Соответственно, «неохтоническое возрождение», которое переживают подобные персонажи в наши дни, совершенно оправданно — независимо от того, какую роль они играли в культуре, превратившей их в демонов. Любой разумный и ответственный толкователь гримуаров должен уметь распознавать последствия демонизации древних хтонических богов. Таким образом, отождествление демонизированного божества с его прообразом остается оправданным и теоретически, и исторически, — при условии следования подобающей космологии и ритуальной структуре. Иными словами, если под влиянием антагонистической теологии некоторые божества могут преображаться в демонов, то в рамках более терпимого или идеологически дружественного подхода этот процесс может быть обращен вспять.
В бразильской синкретической системе, в пантеон которой под видом эшу и помба-жира [1] вошли боги, духи и демоны западной культуры, эта проблема разрешается иным путем: Астарот (демон мужского пола) предстает как эшу Рей дас Сети Энкрузильядаш, а Астарта (божество женского пола) — как помба-жира Ранья дас Сети Энкрузильядаш [2].
С магической точки зрения этот подход весьма разумен и практичен — чего и следует ожидать от живой традиции, с которой не сравнятся никакие усилия теоретиков оккультного возрождения, оторванного от корней. Магу следует тщательно рассмотреть и взвесить все эти варианты и найти наилучшее решение с опорой на практический опыт. Не забывайте, что однозначного ответа не существует и что форма, в которой проявляется данная сущность, в конечном счете может зависеть от астрологических условий на момент операции. Это соображение магического порядка и как таковое оно заслуживает самого серьезного внимания. Но, в конечном счете, важно лишь то, каким обличьям духи будут отдавать предпочтение в тех личных отношениях, которые будут складываться между ними и данным конкретным магом.
Перевод с англ. Анны Блейз
Примечания:
[1] Эшу и помба-жира — классы духов в бразильских религиях умбанда и кимбанда, олицетворяющие различные аспекты мужского и женского начал соответственно. — Примеч. перев.
[2] «Царь Семи Перекрестков» и «Царица Семи Перекрестков» (португ.) соответственно. — Примеч. перев.
